Новости Северодвинска и Архангельской области

Марко Поло: недра Новой Земли полны богатств

06.05.2019
Изменить размер шрифта
С Дмитрием Сергеевичем Головко, руководителем гарнизонного Дома офицеров в Белушьей Губе, мы стояли у служебного входа. Отсюда не просматривались ни открытая часть залива, ни пустынная тундра, но ослабший было ветер снова ворвался в Белушку, гонял по закоулкам мелкий мусор, собирал с бетонных плит пыльную позёмку. На часах приближался полдень, а улицы почти безлюдны. Если и промелькнёт или прошагает кто, так обязательно облачённый в камуфляж, либо в накинутом на голову капюшоне, либо с поднятым воротником. Оттого казалось, люди будто замкнулись в себе, нахохлились…

Холод с севера брал силу, мы перешли к южной стене здания. На ней, ближе к Советской улице, - мемориальная доска в память моряков конвоя PQ-17, растерзанного фашистами и искавшего спасения у Новой Земли. Шагах в двухстах от неё, если идти к морю, на небольшом возвышении, ещё один памятник - пушка-сорокапятка. Ствол её нацелен на запад, откуда ждали беды в Отечественную. Сегодня старое корабельное орудие ещё и напоминает - угрозы России, к сожалению, исходят с той же стороны.

Эпопея лета 1942-го
В историю последней войны Новая Земля прочно вошла с событиями лета 1942 года, когда в северных широтах фашистами был разгромлен союзный конвой PQ-17. Из 34 транспортов, шедших в Советский Союз с грузами ленд-лиза, 23 были потоплены немецкими подлодками и авиацией. Генеральный курс штурмана PQ-17 прокладывали далеко от заполярного архипелага, но отправиться к островам им всё же пришлось. После сокрушительных ударов фашистов по конвою в Норвежском и Баренцевом морях уцелевшие транспорты взяли курс к спасительной суше. Ею оказалась Новая Земля. Там моряки надеялись укрыться под защитой советских военных. А на Новой Земле к тому моменту, фактически, их и не было (Новоземельская ВМБ появится здесь только в августе - сентябре 1942 года). Разве что артиллеристы единственной батареи Беломорской флотилии, расположенной у входа в пролив Маточкин Шар. Но об этом моряки конвоя PQ-17 не знали. К тому же шли они к архипелагу, строго соблюдая радиомолчание в эфире, и потому первыми их с берега случайно увидели полярники полярных станций, а с воздуха обнаружил лётчик полковник Илья Мазурук.
К 7 июля 1942 года у западного входа в пролив Маточкин Шар собрались сначала пять транспортов и 12 боевых и вспомогательных кораблей конвоя. Днём позже в бухте у становища Кармакулы укрылся транспорт Empire Tide, а капитан транспорта Empire Sailim, опасаясь немецких подлодок, просто выбросил своё судно на отмель в губе Литке. Больше того, он приказал выкинуть за борт замки орудий и стволы пулемётов, а команде сойти на берег. В заливе Русская Гавань укрылся и повреждённый советский танкер «Азербайджан». Забегая вперёд, скажем: это судно затем ремонтировали на молотовском заводе №402…
В рядах союзников воцарилась паника. Капитаны стали склоняться к решению затопить свои транспорты у Маточкина Шара. Но 9 июля к проливу подошёл сторожевой корабль Ayrshire командира лейтенанта Грэдуэла (не удалось установить, как звучит имя и фамилия этого смелого офицера в английской транскрипции). Оказавшись старшим по званию среди союзников, он решительно пресёк все попытки бросить союзные транспорты. Вскоре те моряки, кто остановился в Маточкином Шаре (кроме капитана транспорта Benjamin Harrison), двинулись в Архангельск. В порт на Двине они прибыли без потерь 13 июля.
Теперь оставалось вывести из спасительных бухт Новой Земли остальные транспорты и корабли сопровождения. Эту задачу поручили морякам Беломорской флотилии. Командовал их отрядом капитан II ранга Иван Фёдорович Котцов. А пока корабли шли, у берегов Новой Земли дежурило единственное судно – гидрографический бот «Мурманец» полярного капитана-однофамильца, Котцова Петра Ивановича. Экипажу «Мурманца» удалось обнаружить в море и спасти 60 раненых и больных с двух потопленных союзных транспортов. Всех их доставили в Белушью Губу. Когда же подошли основные силы флотилии, советским морякам удалось найти в море ещё несколько шлюпок с людьми из разгромленного конвоя PQ-17. 19 июля в Белушью Губу подошли ещё и английские корветы. Через сутки объединённые наконец в одну группу суда и корабли охранения двинулись в Архангельск.
У Новой Земли остался лишь транспорт Empire Sailim, оставленный экипажем на произвол Баренцева моря. Двое суток советские моряки минных тральщиков и парохода «Диксон» бились, чтоб стащить судно союзников с мели. Для этого им пришлось сначала частично разгрузить его трюмы. Этот пароход, последний из одиннадцати уцелевших в PQ-17, удалось привести в Архангельск только 28 июля…
Таким выдался кульминационный момент Великой Отечественной для Новой Земли.

Шпион из Швейцарии
И после войны суда из Европы появлялись близ Новой Земли. Шли они главным образом в Дудинку за рудой и в Игарку за лесом. Их движению Карскими Воротами и Югорским Шаром, а также севернее мыса Желания не препятствовали даже после 1954 года, когда заработал наш испытательный полигон. Но и близко иностранцев к нему не подпускали. Для этого специально создали новоземельское соединение кораблей ОВР (охраны водного района). Собственно, их морякам пришлось частенько отгонять непрошеных и чрезмерно любопытных гостей (как военных, так и торговых). Северодвинец Геннадий Ефимович Белозёров, служивший в годы ядерных испытаний дальномерщиком на пограничном корабле у Новой Земли, одну из таких историй мне поведал, я же её сохранил.
- Однажды наш ПК-206 отстаивался в Белушьей губе. Команда смотрела кино, когда сыграли тревогу: какой-то пароход сунулся туда, куда не следует.  Шёл нарушитель от Маточкина Шара, а мы полным ходом понеслись ему навстречу, орудие и пулемёты – к бою…
Иностранца дальномерщик Белозёров разглядел первым – сухогруз на пять тысяч тонн, не меньше, чистенький, крашеный, не то что наши бродяги. На мачте флаг – белый крест на красном поле. Швейцария!
- А у Швейцарии какие могут быть моряки? – продолжил Геннадий Ефимович. - Просемафорили пароходу: «Стоп машины!» Тот стал, команда на палубу высыпала. Из Белушки нам приказ: «Судно сфотографируйте». А чем?! Фотоаппараты, у кого они были, все под замком в сейфе у старпома, да и плёнки нет. Новый приказ: «Зарисуйте». Тогда как умели, так и зарисовали… Тут уже прилетел наш самолёт. Кружил, кружил над пароходом, пока горючее не сжёг. Улетел, заправился, снова прилетел. Это всё, пока выясняли, что да почему. Выяснили - пароход работает во фрахте, шёл на Диксон вокруг мыса Желания, но там льды, повернул к югу – на Карские Ворота... Шпион – не шпион? Но из базы приказ: «Вывести за пределы территориальных вод». Повели нарушителя под конвоем – это 12 миль, уж и берегов не видно, а там пароход повернул к югу.
В базу мы вернулись ночью, а в полдень стал тот самый швейцарец прямо напротив Белушки! В запретную акваторию не залез, но видно его хорошо. Значит, и ему тоже всё видно. Наши запрос: «Почему стоите?» Они: «У нас обед». Тут особисты переполошились: он здесь не случайно! Ну а швейцарец как закончил «обедать», так и ушёл…

И штурвал Ясинского…
Есть в Белушке свой краеведческий музей. Он одновременно ещё и ведомственный. Если быть точным, это комната боевой славы полигона в гарнизонном Доме офицеров. Ей отведено относительно просторное помещение, а в нём стенды, подиумы и стеллажи с экспонатами. Конечно, в основном представлена история полигона - много флотской и армейской атрибутики, тут же почётные грамоты, знамёна, подарки на юбилей, исторические фото и предметы. Среди них – рында эсминца «Гремящий». Многим знаком корабль по войне, а северодвинцы, между прочим, его капитально ремонтировали уже после. И в последний поход, в губу Чёрную, они же снаряжали. Рядом с рындой – штурвал буксира МБ-101, который с самого начала работал на полигон. Вращал этот штурвал и мой добрый знакомец - старшина Виктор Ясинский, позже Виктор Сергеевич, трудяга, орденоносец Севмаша… Есть в музее образцы приборов, которыми пользовались первые испытатели атомной бомбы, и даже бюст Игоря Васильевича Курчатова – одного из отцов ядерной энергетики…
Экспонатов по краеведческой части очень немного: кое-что из бытовой утвари ненцев, из их промыслового снаряжения, несколько портретов полярников кисти неизвестного художника-любителя, личные вещи Тыко Вылки. И ещё стенд «Полезные ископаемые Южного острова Новой Земли». Он так мал, что не очень заметен среди прочего, хотя на нём далеко не все, а лишь шестнадцать образцов этих самых ископаемых. У стенда мы с Дмитрием Сергеевичем Головко дольше обычного задержались.

Среброхранящие острова?
Когда смотришь на берега Новой Земли с палубы корабля и даже когда ступаешь по её тундре, на уме одно: как мало жизни! Даже в пустынных морях окрест она есть. Есть она даже в холодных, но чарующих небесах. А в этих бездушных скалах, в стылой земле что может быть, кроме мерзлоты?!
Между тем человека на Новую Землю влекли не только морские промыслы. Марко Поло убеждал, что на севере Руси недра хранят множество серебра. Вообще, описание знаменитого итальянца достойно отдельной цитаты:
«Росия (именно с одной «с». - Прим. О.Х.) - большая страна на севере. Живут тут христиане греческого вероисповедания. Тут много царей и свой собственный язык; народ простодушный и очень красивый, мужчины и женщины белы и белокуры… Дани они никому не платят, только немного царю Запада; а он татарин и называется Тактактай, ему они и платят дань, и никому больше… Страна эта не торговая, но много у них дорогих мехов высокой ценности; у них есть и соболя, и горностаи, и белки, и эрколины, и множество славных лисиц, лучших в свете. Много у них серебряных руд; добывают они много серебра».
Правда, Николай Михайлович Карамзин, ссылаясь на это же сообщение, выражает сильное сомнение в его истинности, мол, о закамском серебре на Руси в ХV веке нет никаких упоминаний. Закамье, поясню, при Карамзине отождествляли с Пермью Великой, и туда же молва присоединяла и самый север края – Югру. А Югра, считай, если б не проливы, - южная околица Новой Земли. Но вот выписка посольского приказа: «В прошлом во 159 году (1651) по государеву царёву и великого князя Алексея Михайловича всея Великия и Малые и Белыя России самодержца указу посылан на Новую Землю для сыску серебряные и медные руды и узорочного каменья и жемчугу и для рассмотренья всяких угожих мест Роман Неплюев».
Выходит, знаменитому итальянцу доверяли, и слухи о несметных рудах и драгоценных камнях «страны полуночного солнца» долго будоражили воображение и аппетиты европейских купцов. Русский великий князь Иван III, кстати, тоже интересовался Новой Землёй на данный предмет. И рудознатцы Ивана IV тщились отыскать на полярных островах «самородное серебро», но все они гибли на пути к открытию.
В 1651-м экспедиция пустозерского воеводы Романа Неплюева искала на Новой Земле «серебряные и медные руды, узорочные каменья и жемчуг». И вероятно, она нашла нечто, если на следующий год государь, приняв от Неплюева в свою казну «подношения», повелел ему готовить сразу же вторую экспедицию. Из неё рудознатец не вернулся - погиб в море.
Потом на Север потянулись и другие искатели, и не только русские, – голландец Корнелис Снобеггер, например, привёз обратно на родину, как указывают историки, «блестящие камни с большим содержанием серебра».
В 1757-м Афанасий Юшков, пошедший опять-таки за серебром, обнаружил на островах признаки залегания свинца, который «выжимался на поверхность как некоторая накипь». А в 1807-м очередной среброискатель - Василий Лудлов распознал здесь же признаки серы и медного колчедана. Как это часто случается, искали одно – нашли другое.
Устные предания о новоземельской губе Серебрянке, откуда новгородские посланцы якобы вывозили огромное количество серебряной руды, ещё долго волновали умы кладоискателей, купцов, дипломатов и путешественников.

По следу Русанова
В прошлом столетии геологические изыскания в Арктике велись главным образом параллельно геодезическим и гидрографическим. Особый интерес к недрам Новой Земли проявлял Владимир Русанов – человек разносторонних научных познаний и исследовательских амбиций. Позже эти исследования продолжил Рудольф Самойлович - друг Русанова и его сподвижник по разведке шпицбергенских угольных копей. На шхуне «Шарлотта» и позже на парусно-моторном боте «Грумант» и боте «Эльдинг» Рудольф Лазаревич с экспедициями обошёл всю Новую Землю и составил первое описание геологического строения северо-восточной части архипелага.
Практически все советские экспедиции на Новую Землю без геологов уже не обходились. В 1920-м экспедиция Дмитрия Иванова на «Купаве» искала уголь в районе Горбовых островов. Через год этим же занялись сразу несколько экспедиций. Позднее в районе Маточкина Шара были открыты полиметаллические руды, в Тюленьем заливе и в Белушьей губе - железная руда. В записях геологов появились отметки о наличии на архипелаге бурого каменного угля, горючих сланцев, пирита и асфальтита. Магистр нашей отечественной геологии Павел Владимирович Виттенбург был убеждён, что обнаруженные в тридцатых годах на Вайгаче залежи свинца и цинка – это лишь часть обширного пласта новоземельского месторождения, которое по шельфу Карских Ворот направило одно из своих ответвлений в недра более южного острова. И после войны, уже на милитаризированном архипелаге, работали геологи. Хотя и не постоянно, а наездами. Они обнаружили здесь уголь (правда, до высококалорийного антрацита ему далековато), а ещё свинец, цинк, железняк, магний, флюрий, асбест, несколько видов цветных глин, даже медь и золото, хотя и не в промышленных объёмах.

У речки Безымянной
А в промышленных? Самое близкое к Белушьей Губе месторождение, Павловское, – свинцово-цинковое. Правильное и полное его название – участок Павловского рудного поля Безымянского рудно-металлического узла. Безымянского – потому что в бассейне реки Безымянной. На конец 90-х прошлого столетия это одно из пяти крупнейших подобных месторождений в России. Здесь простое строение пластов, руда залегает неглубоко – можно добывать карьерным способом, к тому же у неё хорошая обогатимость.
Вот отчего у небольшого стенда с кусочками самородной меди, агата, кварца и прочих образцов думалось: будь у Новой Земли судьба иная, не закрытых островов, возможно, появились бы на ней, в устье той же Безымянной, карьер и горный комбинат, портовые причалы. И балкеры везли бы на материк руду. И вероятно, в защищённые бухты архипелага заходили бы газовики и нефтяники, ведь запасы топлива на местном шельфе есть, и это хорошо известно…
Однако сложилось так, как сложилось, - под диктовку послевоенной, новейшей истории.

Олег ХИМАНЫЧ, 
морской историк
(Новая Земля – Северодвинск)
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий